Вампиры [Vampire$] (ЛП) - Стикли Джон

И тут она вспомнила, что этого человека, этого Кроу, собирались умертвить, тоже, и она пытается скрыть это от всех.

Потому что он умрет. Вы не можете остановить этих монстров.

Поэтому она пошла дальше и выслушала его план и сделала то, что ей было сказано, принарядилась и одела на себя Личину Репортера и поправила свою экстра чистую одежду и подошла к большому особняку на хребте Пеббл Бич и постучала в парадную дверь.

И она встретила их и она понравилась им и она отказалась заметить, что она понравилась им и она подтвердила, что этого человека, Кроу, Джека Кроу, как оказалось, не будет до следующего дня и она вернулась и рассказала Россу и он был в ярости и подумывал об убийстве их всех, всех оставшихся в доме, прежде чем Кроу вернется, но…

Но он не мог позволить себе спугнуть Кроу. Он не мог позволить себе снова потерпеть неудачу.

Но он не ушел. Незадолго до рассвета он закрылся в багажнике арендованной машины и опечатал печатью, которую он придумал, и никто не мог взломать багажник, пока он один.

И она прилегла на переднее сиденье и заснула, ожидая, что ей придется помочь ему питаться следующей ночью.

Но затем… ну ничего, ничего реального. Проехавшая мимо нее машина Кроу разбудила ее, и когда она проснулась, она проснулась, уже четвертый день не будучи укушенной и порабощенной и, может быть, просто может быть, она обладала какой-то экстра силой и волей и спрятавшейся вопиющей надеждой…

Поэтому она сразу вышла из машины и подошла, чтобы встретить этого дурака, который думал, что он может остановить зло с помощью своей пьяной маленькой банды и…

И она познакомилась с ним, и он был, да, особенным, но не настолько особенным — никто не был бы достаточно особенным для этой работы. И она сыграла репортера, и он проводил ее через эти пустые комнаты своих мертвых товарищей — их было семеро? Да, семеро, настолько безумных, чтобы следовать за ним — и он поведал ей их истории и это были прекрасные истории…

И потом он сказал, что они уезжают и спросил, хочет ли она поехать и потом она услышала эту музыку внизу, ну, она…

Она просто откликнулась. Она сделала это.

Она не знала, откуда у нее взялся такой захватывающий кураж.

Но она подозревала музыку.

— Что это была за музыка, звучавшая внизу? — спросила она Джека внезапно.

— Внизу? Внизу, когда?

— Когда мы были в Калифорнии и ты предложил мне лететь с тобой?

Джек нахмурился.

— O. Когда мы были в зоопарке… Это был Стиви Рэй Вон. Техасский рок-н-ролл.

И она улыбнулась.

— Да! Рок-н-ролл. Это оно!

Кот, вместе с другими, обнаружили, что сами заулыбались от ее улыбки. Потому, что это была ее первая улыбка за столько времени. Но…

— Но я этого не понимаю. Какая музыка должна что-то делать? Ты не любишь рок-н-ролл?

И она рассмеялась. Она правда рассмеялась.

— Я люблю его. Но Росс ненавидел его. Все вампиры ненавидят рок-н-ролл.

— Ты шутишь.

— Нет, — хихикнула она, выпрямляясь. — Он сказал мне во время этой поездки. Все вампиры ненавидят его.

— Что им нравится? — спросил Кирк.

— Опера, — ответила Даветт. — Все разновидности оперы.

— Дела, — пробормотал Отец Адам и все они обернулись и улыбнулись ему.

— Итак, — закончил Джек. — Это был конец. Ты просто… сбежала. Когда ты услышала эту музыку, ты просто…

— Я только и сделала это. Я не думала об этом. Я просто ушла.

— И это все?

Она вздохнула, посмотрела на него.

— Это все.

И на мгновение стало тихо, пока они раздумывали об этом, об этом ласковом золотом человечке, которую превратили в рабыню и свинью, обо всем, чем она была, и всем, что она потеряла, и всем, что было сделано с ней и…

И Карл Джоплин встал и подошел к ней и посмотрел с высоты своего роста и улыбнулся и протянул ей свои огромные пухлые руки. Она заколебалась, затем протянула ему две своих маленьких ладошки и он вытащил ее из кресла и расплылся в улыбке и сказал, — Ты хорошая, хорошая девочка.

Затем он открыл ей свои медвежьи объятия, которые почти скрыли ее от взглядов.

Улыбки Команды освещали их со всех сторон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава 21

Феликс не мог определить, что он чувствует, из-за услышанного этой ночью.

Он был шокирован? Да. Его ошеломило и… оттолкнуло? Нет. Не совсем. Не от нее. Просто оглушен немного. И изумлен. Слишком длинная история. Слишком много данных. Слишком много монстров.

Они действительно знают, как разрывать Жизнь, не так ли?

Но что он чувствует к ней? Что он на самом деле…?

Скажи это, ты, тормознутый клоун! Ты все еще… любишь ее?

Да, подумал он наконец.

И он улыбнулся.

Теперь что, удивился он, я из-за этого улыбаюсь?

Другая дверь в комнату — из единственной спальни для леди — открылась. Это была Аннабель.

— Она o'кей? — прошептал он.

Аннабель осторожно закрыла дверь за собой.

— Я думаю, она спит, — сказала она. — Ты должен попытаться сделать то же самое.

Феликс оглядел опустевшую комнату, наполненную дымом и переполненными пепельницами и полупустыми стаканами. Остальные разошлись по своим комнатам.

— Я просто дам ей несколько минут.

Аннабель понимающе улыбнулась. В какой-то момент рассказа Даветт она занялась вязанием чего-то большого и разноцветного. Она расположилась в своем кресле и снова принялась за него.

— Ты был прекрасен в ее глазах этой ночью, — сказала она.

Феликс пожал плечами.

— Это не трудно сделать.

— Тогда чего ты тянул?

— Что ты имеешь в виду? — спросил он невинно. — Я только с ней познакомился…

— Феликс! — произнесла она нараспев, словно была матерью для всех.

Он замешкался, усмехнулся.

— Да уж. Ладно, я не привык влюбляться с первого взгляда.

Аннабель усмехнулась в ответ.

— Так-то лучше.

— И…

— И что? — спросила она.

Он повернулся и налил себе выпивки, хотя в ней и не нуждался.

— Я был зол оттого, что она была с Кроу.

— Что? — ахнула Аннабель. — Ты думал, что она и Джек были…

— А? O, нет. Не то. Но… — Он закурил сигарету и посмотрел на нее. — Видишь ли, я ожидал, что вхождение в мою жизнь жены и, ладно, и вляпаться в такое дерьмо в одно и то-же время, что этого удасться как-то избежать. Потом я увидел ее и Джека и… — Он покачал головой. — Я должен был сообразить, что не смогу иметь одно без другого.

Ей показалось, что он выглядит почти смущенным.

— Она полюбила тебя, тоже, ты знаешь, — сказала она.

Он поднял глаза.

— Ты думаешь?

— Я знаю. — Она внимательно посмотрела на него. — Не так ли?

Он быстро взглянул на нее, опустил глаза, улыбнулся.

— Да. — На этот раз он был определенно смущен.

— Дела, — добавил он, — пусть в пути ей сопутствует удача. — И затем они оба улыбнулись.

Какой ты странный, Феликс, подумала она. Какой ты странный, темный, страшный молодой человек.

Некоторое время они молчали.

— Феликс, чем ты занимался все это время? После Мексики?

Он пожал плечами.

— Я управлял салуном.

— Все это время?

Он пожал плечами вновь.

— Последние пару лет.

— И до этого?

Но на этот раз он просто посмотрел в свой стакан.

Аннабель внимательно посмотрела на него, криво улыбаясь.

— Феликс, насколько ты богат?

Он взглянул на нее, удивленный.

— Что заставляет тебя думать, что я…

— Насколько богат? — настаивала она.

Он посмотрел на нее, расслабился, ухмыльнулся.

— Очень.

— Миллионы?

Он улыбнулся.

— Многие.

Она кивнула, почти что самой себе.

— Богатый, одинокий, молодой, очевидно хорошо образованный… Молодой человек, что ты делал все это время?

И он посмотрел на нее и не ответил. Но Джек Кроу, с порога, сделал это.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Он ждал меня.

— Иногда, Джек, — протянул Феликс лениво, — ты звучишь самобытно.

И все трое рассмеялись.

Кроу выбрал стакан воды со льдом и сел напротив них и получил на это право.